Собака в "человеческой стае". Часть 1
Как складываются общественные отношения между человеком и собаками? Конечно, пути установления этих отношений при встрече взрослой собаки с человеком и щенка с членами той семьи, в которую он попал, совершенно различны.
--------------------------------------------------------------------------------
В сущности, уже при первой встрече взрослой собаки с человеком могут установиться и затем стабильно сохраняться определенные отношения. В общей форме можно сказать, что среди собак, агрессивных по отношению к человеку при первой встрече, наиболее часто будут встречаться особи, стремящиеся к доминированию при дальнейших контактах. Однако и среди трусливых собак, после того как у них угаснет боязнь, иногда выявляются весьма доминантные особи.
Приветливые собаки, как правило, оказываются подчиненными животными, которые в то же время ищут наибольшего контакта с людьми. Отношения, устанавливающиеся между собакой и членами семьи, в которой она живет, а также теми людьми, с которыми она встречается, обуславливаются, конечно, индивидуальными особенностями и собаки, и этих людей.
Можно думать, что чрезмерно мягкое обращение хозяев со своими собаками приводит к превращению их в семейных деспотов. В какой-то степени это, несомненно, может способствовать проявлению доминантного поведения собаки. Но только в какой-то степени. Ведущим условием является, тем не менее, степень агрессивности и стремления к доминированию самой собаки.
Нередки случаи, когда собака начинает настолько доминировать над всеми членами семьи, что сосуществование с ней делается маловыносимым. Я приехал однажды в гости к семье известных биологов. У них был прекрасный красно-пегий пойнтер. Но жить с ним в доме его хозяевам было трудно. Помню, как в день моего приезда поздно вечером собака появилась после длительной прогулки и сразу, вся в грязи, разлеглась на диване. Если кто-нибудь подходил к дивану, собака скалила зубы и злобно рычала. Никакого послушания, никаких уступок хозяевам. Полнейшее доминирование над всеми членами сообщества. Хозяева были очень мягкими людьми и никогда не применяли каких-либо строгостей. Кончилось это сосуществование тем, что собаку обменяли на другую, обладающую вполне "покладистым" характером.
Есть собаки, и они, пожалуй, составляют большинство, которые даже при самом мягком обращении с ними не проявляют никаких доминантных наклонностей. И, наоборот, есть собаки, у которых проявляется агрессия при малейшем принуждении со стороны хозяина или кого-либо из членов его семьи. Известный московский специалист по охотничьим собакам, сам имевший всю жизнь собак, приобрел щенка спаниеля. Из этого щенка вырос некий семейный деспот. Малейшее "ущемление его интересов" приводило к тому, что он кусал хозяев.
Я видел, как попытка подвинуть спаниеля в лодке с занятого им места, где он мешал грести веслами, сразу же привела к злобному выпаду и укусу протянутой руки. И так по любому поводу. Держать такую собаку было невозможно. Выращенный той же семьей другой спаниель оказался кротким и покладистым существом. Известно, что именно среди спаниелей встречаются кобели, которые обладают весьма агрессивно-доминантным поведением, проявляющимся по отношению к своим хозяевам.
Я привел примеры крайне агрессивно-доминантного поведения собак по отношению к хозяевам. А теперь хочу остановиться на динамике взаимоотношений между собакой и хозяевами в течение всей ее жизни в данной семье.
Щенок, взятый в семью, в первые месяцы относится ко всем ее членам одинаково. В основном он стремится играть с каждым человеком и, при случае, получить от него лакомство. Однако постепенно с каждым членом семьи устанавливаются свои специфические отношения. С одними, главным образом с детьми, подрастающие щенята в основном играют; хозяйка дома обычно связывается с кормлением, хозяин с прогулкой и т. д. На каком-то этапе между подрастающей собакой и членами семьи, в которой она живет, устанавливаются иерархические отношения. Эти отношения выражаются в том, что для собаки хозяева делятся на тех, кому она всецело подчиняется, и на тех, над которыми начинает доминировать.
В качестве примера можно привести отношения, сложившиеся у моей собаки Дали с членами нашей семьи. Эта собака была приобретена мной четырехмесячным щенком. Она погибла в возрасте 13 лет от злокачественной опухоли. В течение своей жизни Даля настолько усвоила все нюансы жестов людей, что это очень мешало общению с ней.
Исключительная трудность в содержании этой собаки состояла в том, что Даля была бесконечно привязана к нам.
Наша семья, особенно я, составляли ее мир, ради которого она была готова на все. Выбитые стекла, израненные и вывихнутые лапы при выскакивании из окон - расплата за то, что мы уходили, не взяв ее с собой. Неумолкаемый лай в течение часов, суток, если мы вынуждены были держать Далю не в том помещении, где ночевали сами. Ко всему прочему, с полутора лет у нее начали появляться твердые узловатые опухоли молочной железы, которые приходилось удалять каждые полтора-два года. Кроме того, она два раза была на краю гибели от пироплазмоза и гнойного воспаления матки! Но все трудности забываются, когда вспоминаешь эту бесконечно преданную и умную собаку, которой я обязан рядом ценнейших наблюдений.
Теперь об общественных отношениях Дали с членами моей семьи. В то время, когда мы взяли Далю, семья состояла из меня, моей жены, нашего шестилетнего сына и моей 77-летней матери. Прежде всего, об ее отношении к сыну.
Конечно, как только Даля появилась в нашем доме, у четырехмесячного щенка и шестилетнего мальчика начались бурные игры. В той возне, которая у них постоянно происходила, Даля иногда лаяла, хватала сына зубами, но никогда не кусала и ни разу серьезно не огрызнулась на него. Я бы сказал, что сын с момента появления в доме щенка стал доминировать над ним. Это доминирование сохранилось и тогда, когда Даля стала взрослой собакой.
По отношению к моей жене и ко мне Даля находилась в полном подчинении. Ни на кого из нас за свою долгую жизнь она ни одного раза не огрызнулась и даже не оскалила зубов.
Но вот отношение Дали к моей матери было совсем иным: собака совершенно не считалась с ней. В присутствии матери Даля вспрыгивала и ложилась на постели или диван, чего никогда не делала в присутствии сына. Даже больше того, она скалила зубы, когда моя мать делала попытки согнать ее с незаконно занятых мест. По отношению к слабенькой маленькой старушке Даля вела себя как явно доминантная особь. Такое поведение собаки я могу объяснить только тем, что она поняла всю безобидность для нее моей матери. Другим словом, чем "поняла", я не могу объяснить поведение подрастающего щенка.
При установлении общественных отношений собака делает оценку не только "валентности" каждого из членов той семьи, в которой живет, но и собственных физических возможностей. Для Дали я был основным членом семьи в течение почти всей ее жизни; она всегда без всяких колебаний выбирала меня. Но неумолимое время внесло поправки в ее отношение ко мне. В последний год жизни она начала явно слабеть. Ей стало трудно перепрыгивать в лесу через валежины, она быстро уставала. И вот Даля начала отдавать предпочтение в прогулках моей жене, а не мне. Приехав летом в ее последний год в деревню, где мы обычно живем, в первый же день мы с женой вышли прогуляться. Даля пошла с нами.
Пройдя небольшую часть дороги, мы разошлись. Я свернул на тропу, ведущую в лес, а жена пошла по дороге, ведущей в соседнюю деревню, где жили наши родственники. И вот тут я увидел, как Даля заколебалась. Сначала она сделала несколько шагов за мной, потом посмотрела на отошедшую жену. Затем, как-то "сникнув", вяло поплелась за ней. Она прекрасно знала, что поход со мной - это полутора-двухчасовое хождение по лесу, а выход с женой - спокойная прогулка по хорошей дороге. И Даля оценила свои силы: они были недостаточными для того, чтобы идти со мной. И на той развилке, где мы разошлись, Даля, поколебавшись несколько секунд, приняла то решение, которое она раньше никогда не принимала. Оценив свои силы, она поняла, что прогулки со мной стали слишком трудны для нее.
Я считаю, что при встрече с человеком собаки сразу оценивают его "валентность" и в соответствии с этим устанавливают норму своего поведения с ним. Они прекрасно оценивают физическое состояние человека и в связи с этим "делают поправки" и в тактике своего поведения.
В течение многих лет я ездил на лыжах в одно и то же место недалеко от Москвы. В лесу мне приходилось проходить в 150-200 метрах от лесного кордона. Много лет на кордоне жила довольно крупная беспородная собака, которая меня обычно облаивала, когда я проходил мимо, особенно если я возвращался назад в сумерках. Поведение собаки было довольно стандартным: она выбегала из кордона, догоняла меня и в течение 20-30 секунд лаяла, идя метрах в 30-40 от меня по лыжне, затем поворачивалась и возвращалась назад.
Однажды я очень сильно ушибся, съезжая с горы на лыжах, и мимо кордона шел медленно. На этот раз собака с лаем и рычанием подскочила ко мне очень близко. Мне было больно даже повернуться к ней, и она настойчиво и злобно преследовала меня, по крайней мере, на расстоянии 300-400 метров. Очевидно, собака поняла, что меня можно безнаказанно атаковать, что она и принялась упорно делать.
Безусловно, собаки прекрасно понимают тончайшие нюансы поведения того человека, с которым имеют дело. Явно агрессивная собака может проявить нейтралитет, если понимает, что ее не боятся. И наоборот, малоагрессивная собака может проявить агрессию по отношению к беззащитному человеку.
Приведенные мной наблюдения за собаками (они находятся в соответствии с наблюдениями и за волками) полностью совпадают с высказыванием по этому вопросу Ч. Дарвина, когда тот писал: "Преданность собаки своему хозяину всегда смешана с сильным сознанием подчиненности, которая граничит со страхом". В общем, это положение, видимо, надо считать правильным. Подчиненные собаки - наиболее ласковые собаки. И наоборот, если собака полностью не подчинена хозяину, между ними устанавливается своеобразный дружеский нейтралитет.
Все обстоит как будто благополучно, собака в пределах отведенных рамок слушается хозяина, но за их пределами, при малейшем принуждении оскаливает зубы. Но это не лучшая форма сосуществования между хозяином и его собакой. Я не люблю держать таких собак - с ними всегда чувствуется какая-то "недоговоренность"! Но бывают и чрезвычайно любвеобильные собаки. Я не боюсь писать это слово без кавычек.
Теперь хочется остановиться на весьма ответственном вопросе: лгут ли собаки? Многолетнее общение с ними уже давно ставило передо мной этот вопрос, но я уклонялся от его обсуждения. Однако крупный этолог У. Виклер, ученик К. Лоренца, обсуждая этот вопрос в одной из своих статей, ответил на него утвердительно.
Каждый, кто держал собак, знает, что среди них есть "честные" и "вороватые". Грубо говоря, честные собаки никогда не воруют лакомые кусочки со стола в отсутствие хозяев и не совершают других "незаконных" действий, тогда как вороватые собаки это делают. Конечно, огромную роль играет воспитание у собак правильного отношения к запретным действиям. Однако собаки, воспитанные даже у одних и тех же хозяев, различаются по степени проявления запретных действий.
Опишу некоторые случаи. Они ставят вопрос о сложных формах поведения собак, которые, видимо, можно рассматривать как ложь или обман. Как-то в середине августа я пошел с молодой западно-сибирской лайкой Тайгой в далекий лесной поход. У собаки была течка, поэтому я провел ее на поводке через лежащую на нашем пути деревню, в которой были собаки. Несколько часов я проходил по лесу, собака далеко от меня не отбегала, так как для нее это был один из первых относительно далеких выходов в лес. Если же Тайга отлучалась на 5-10 минут, то сейчас же возвращалась на мой зов. Все у нас с ней было хорошо.
К вечеру я вышел на тропу, по которой пришел, километрах в пяти от деревни, лежавшей на моем пути, и пошел по направлению к дому. Вскоре Тайга отстала от меня, направившись вглубь большого мохового болота, по краю которого пролегала моя тропинка. Прошло минут десять, и я начал подзывать Тайгу, но она не приходила. Я не обратил на это существенного внимания и продолжал свой путь, но собака все еще не возвращалась. До сумерек было уже недалеко. Я начал беспокоиться, таких длительных отлучек Тайга не делала, а в том районе, где я шел, встречались следы и пометы волков. Тогда я вернулся к тому месту, где собака убежала от меня, и начал усиленно ее звать, собака не приходила. Делать было нечего, и я молча пошел по тропинке в сторону дома.
Когда я был совсем недалеко от лежавшей на моем пути деревни, я вдруг увидел мчавшуюся на полном карьере мне навстречу Тайгу. Хочу на радостях приласкать ее, но не тут-то было! Заложив уши, вся изогнувшись, как бы играя со мной в "салочки", она начала весело бегать вокруг меня. Но в этом веселом заигрывании со мной, которого раньше никогда не было у Тайги, я увидел, что она боится подойти ко мне. Очевидно, она понимает свою вину и, возможно, боится наказания. Надо сказать, что я никогда серьезно ее не наказывал. Единственное, что я иногда делал, да и то очень редко, бранил ее. Бранил я ее несколько раз за то, что она пыталась облаивать и гонять лосей.
Из книги Л. В. Крушинского
"Записки московского биолога"
Видимо принимает мелких за что-то новое, интересное, даже вроде дичи, охотник просыпается. Надо с кем-то познакомиться из мелочи. Конечно с владельцем, в первую очередь и чтобы маленькая собака была смелой. Таких достаточно. Пусть познакомится, обнюхается. Поймет, что это просто маленькая собака. Шнауцеры мелких не обижают. Молодой конечно поиграть захочет. Тут, следить и давать команду - маленький, не трогать или типа того. 
Не переживайте!